ВЛАСЕНКО ПЕТР ИВАНОВИЧ

 

        Родился 27 августа 1926 года – село Калужино Верхне-Днепровского района Днепропетровской области, где проживал с1926 по 1933 год. Рано потерял родителей, младшего брата и сестер. Далее воспитывался в детских домах:

 

 

  • город Верхне-Днепровск Днепропетровской области 1933-12.1934;

  • город  Днепропетровск (детский дом);

  • поселок Нова Прага Александрийского района Кировоградской обл. (детский дом);

        С 14 лет проживал в селе Головковка Александрийского района Кировоградской области (воспитывался в приемной семье колхозников) до 08.1944 года.

        Был призван в армию Жовтневым РВК   Николаевской области, когда перегоняли скот с Кировоградской области  в августе 1944 года.

        Одесская область: в г. Балта  формировалась маршевая рота; в г. Котовск – 26-я школа снайперов (3 месяца), 7 ноября принял присягу, звание младший сержант.

        В городе Ананьево формировался эшелон. Затем погрузили на станции Жеребково (соседняя станция Балты) и поезд убыл на Румынию. Румынию проехали в составе 3 Украинского фронта без единого выстрела, выгрузка была в Венгрии – недалеко от Будапешта.  В районе деревни Мары (есть Мор) получили подкрепление – десант с Прибалтийского фронта.

        Командир дивизии генерал-майор Цветков Константин Николаевич (со слов отца).

        Командир полка подполковник Климов Николай Иванович (в дальнейшем полковник, Герой Советского Союза), после войны проживал почти рядом с отцом, в городе Кировоград, где и умер в 1991 году,  похоронен в Пантеоне Вечной Славы города Кировоград.

        Воевал в составе 122 гвардейского  стрелкового полка 41 гвардейской стрелковой дивизии 4 гвардейской  армии. Личное вооружение отца - ручной пулемет Дегтярева. Учавствовал во всех тяжелейших боях полка, в январе 1945 года во время атаки под городом Секешфехервар получил осколочное ранение головы от мины, на которой подорвался бежавший рядом боец. Кровь сразу же залила все лицо. После перевязки в санитарной роте, остался в строю, продолжал учавствовать в боях.

        (Осколок сорвал кожу на лбу, задел кровеносные сосуды и обилием крови залило лицо. Санитары наложили повязку на голову и отправили в санитарную роту).

        16.03.1945 года началось наступление от города Секешфехервар в сторону Австрии (в направлении на города Папа, Кишбер) – Венская операция.

        При взятии города Кишбер 26.03.1945 года вспоминал, как перебежали железнодорожную насыпь и ворвались в город, последнее, что запомнилось, выстрел из окна здания на уровне третьего этажа. Это было уже его второе ранение, на этот раз тяжелое, он был отправлен в медсанбат, затем в армейский госпиталь №2 в город Секешфехервар, где была сделана первая операция, затем поездом был переправлен в город Байя, где находился на излечении до октября 1945 года (там же дислоцировался 2-ой отдельный тяжелый понтонный полк Дунайской флотилии).

        Документы были утеряны в момент второго ранения (он был в бессознательном состоянии – была выбита большая часть зубов, были оголены нервы), поэтому в дальнейшем числился в звании рядовой.

        5 августа 1946 года полк перебазировался на родину по маршруту: Байя - Арад - Плоешты - Яссы -Унгены - Кишинев – Бендеры. Службу продолжил понтонером во 2-ом тяжелом понтонном полку до демобилизации - март 1950 года.

        По возврщению в родные края, город Александрия Кировоградской области, устроился на работу крепильщиком на шахту, женился, воспитал двоих детей (сына 1954 г.р. и дочь 1960 г.р.).

 

        Орден «Трудового Красного знамени» отцу был вручен  19 февраля 1974 года за трудовые подвиги уже в мирное время (бессменно, более 36 лет, с 1951 года, работал в шахте крепильщиком, а затем еще 13 лет рабочим на поверхности шахты).

        Лишь 16 июня 1976 года боевая награда нашла отца - за личное мужество и отвагу в боях с врагами Советского Союза в Александрийском РВК Кировоградской области была вручена  медаль «За боевые заслуги», а 11 марта 1985 года  за храбрость, стойкость и мужество, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчикамии и в ознаменование 40-летия победы советского народа в Великой Отечественной войне ему был вручен орден «Отечественной войны».

        Умер18 января 2002 года в городе Александрия Кировоградской области.

 


 

Гвардии подполковник

 

ЯРОШЕНКО АЛЕКСЕЙ АНДРЕЕВИЧ
Инструктор политотдела 41-й гвардейской стрелковой дивизии.
Автор книги « В бой шла 41-я гвардейская»

Рассказывает Ярошенко Александр Алексеевич  ( сын Алексея Андреевича ).

           Родился Алексей Андреевич 10 марта 1918 г. в деревне Рудники Бижбулякского района Башкирии. Отец рано потерял родителей. Жил у сестры, у которой было своих 5 детей. В 3 года пошел пасти гусей у кулака. Жилось в те времена голодно. Закончил сельскохозяйственный техникум. Совсем молодым человеком стал главным агрономом района по защите растений. Однажды заметил, что на поле погибают растения. По особым приметам отец определил, что их губит почти невидимый жучок. Поле пришлось запахать. Отец успел отправить образцы растений в Москву на исследования в сельскохозяйственную Академию.  По факту, НКВД посчитало - вредительство, а положительный ответ из Москвы спас от расстрела, и даже наоборот - вскоре пришла премия - поездка в Москву на ВДНХ, что было в то время большой редкостью.

           Однако в Москву он не попал, так как его призвали в армию. Срочную службу служил в отдельном артиллерийском Кутаисском полку рядом с известным теперь островом Доманский. Командир полка был полковник Мандария. Отец от него научился петь "Сулико" и понимать грузинский язык.

           После службы вернулся на прежнее место работы, однако пришла война.

С 1941 г. по 1949 г. служил в 41-й  гвардейской стрелковой дивизии. У отца 12 фронтовых наград:

- 2 ордена Красной Звезды;

- 2 ордена Отечественной войны 2-й степени;

- медаль "За отвагу";

- 2 медали за "Боевые заслуги";

- медали за оборону и взятие городов.

           Правда в мирное время он о наградах отзывался - "висюльки" и практически никогда не носил и не "выпендривался". В 1949 г. поступил в Московскую Военно-политическую академию им. В.И.Ленина на факультет журналистики. Сталинский стипендиат (учился на одни "пятерки").

           Окончив Академию, работал в Ленинграде в газете ЛенВО "На страже Родины". Первым в Ленинградском военном округе был удостоен звания (от 14.06.1968 г.) "Заслуженный работник культуры РСФСР".

           Отец занялся созданием музея войск ПВО ЛенВО г. Ленинграда. Родилась идея написать книгу о войсках ПВО г. Ленинграда. Книга была издана в 1977 г. Решение об издании книги принималось в кабинете секретаря Ленобкома партии тов. Романова в присутствии секретариата - командующего ЛенВО и других ответственных лиц. Отсюда понятно - насколько тяжело и ответственно было выпустить книгу о 41-й гвардейской стрелковой дивизии.

           На встрече ветеранов в Черкассах в 1975 г. отец пошел в секретную часть, где хранилась рукопись о боевом пути дивизии. Ее ему не выдали - гриф "сов. секретно".  И не смотря на то, что он служил в этой дивизии - к документам его не допустили, пока он не дошел до командира дивизии. Конечно, разрешение было получено. Однако материалов для книги было мало. На основании решения ЛенОбкома партии был получен допуск для работы в Подольском архиве, где отец мог получать истинные, а не вымышленные факты из истории дивизии. Тем эта книга и сильна - достоверными фактами, подтвержденными документами из архива.

           Рукопись была сдана в Воениздат в Москву. В 1981 г. отец ушел из жизни. Врачебная ошибка. Операция простого аппендицита в Окружном военном госпитале ЛенВО перешла в перитонит. Еще одна операция...Конец...

           Но работа над книгой продолжалась. Прислали гранки. Я их вычитал, откорректировал. Затем звонок и письмо от редактора - книгу необходимо резко сократить или она не идет в тираж. Обоснование вполне советское - еще не все маршалы выпустили свои мемуары, да и бумаги нет, а тут ты лезешь со своей дивизией. Грубо! Цинично. Но пришлось уступить. Главное, чтоб книга вышла. Сколько пришлось вырезать текста, фото, схем боевых действий... Жаль... Первоначальный вариант примерно в два раза был больше.

           Главное - что мы помним наших отцов, дедов, историю... есть возможность прочитать строчку о них и увидеть фотографию.

           Однажды в зале героев Сталинграда среди списков погибших, я увидел и своего отца. Было и такое, но это детали той войны.

           Из наградного листа:

           Тов. Ярошенко в боях в тылу противника показал себя как смелого и решительного младшего командира. В боях за населенный пункт Быки 5.06.42 г. действовал с красноармейцами 2-го батальона, организовал перевязку раненных под огнем противника, перевязал 2-х раненных, одного вынес с поля боя с оружием, организовал вывоз раненных на 4-х подводах с поля боя. 15-16 июня участвовал в прорыве Варшавского шоссе, 23-24 июня – в прорыве линии немецкого фронта, в бою всегда находился впереди, увлекая за собой бойцов на боевые подвиги. Достоин правительственной награды медалью «ЗА БОЕВЫЕ ЗАСЛУГИ».

           Из наградного листа:

25 декабря 1942 года в с. Шептуховка  тов. Ярошенко столкнулся с группой итальянских солдат и офицеров. Не растерявшись, тов. Ярошенко разоружил часть из них. В это время подошла вторая группа солдат и офицеров противника. Будучи окруженным противником тов. Ярошенко проявил находчивость, объявил солдатам, что они находятся в окружении, что война закончена, приказал им идти греться в доме, а сам сообщил об обнаруженном противнике в штаб дивизии.

По приказанию начальника штаба с группой красноармейцев тов. Ярошенко вместе с гвардии старшим лейтенантом тов. Савченко очистили деревню, захватив в плен около 300 солдат и офицеров противника.

За проявленную находчивость и смелость тов. Ярошенко достоин правительственной награды ордена «КРАСНОЙ ЗВЕЗДЫ».

 

 

  



Встреча на рассвете

 

Из семейного архива сына  Ярошенко.  Статья из газеты ЛенВО «На страже Родины»,
опубликованная  в 1970-е годы. Точная дата и номер газеты не известны.
В ней Алексей Андреевич пишет о себе под псевдонимом Рудников.


           Наша дивизия в конце декабря 1942 года вела бои за местечко Чертково Ростовской области. Штаб находился в селе Маньково-Калитвинская. Два полка вели бои за город, а один продолжал наступление, прикрывая фланг дивизии, так как соседняя часть отстала.
Перед вечером пришел из штаба заместитель начальника политотдела подполковник Белов Иван Иванович ( я тогда работал инструктором политотдела ) и говорит: Собирайся, Рудников, пойдешь в 124-й полк. С ним несколько часов назад прервалась связь. Надо посмотреть, что там творится, какая ведется работа по обеспечению наступления. А главное – поговори с солдатами, узнай настроение. Попутно захвати с собой только что прибывшего младшего лейтенанта – он будет служить в этом полку. Начиналась пурга. До села, где по нашим сведениям располагался штаб полка, было около     8-ми километров. Добрались мы туда в сумерки. Метель разгулялась во всю. Никаких войск в селе не оказалось. Что же будем делать? – спросил меня младший лейтенант. Идти ночью, не зная куда, опасно. Можно и к фашистам попасть – ответил я. Придется переночевать. Неподалеку в избе мигнул огонек, туда мы и направились. Хозяйка рассказала, что утром здесь шел бой, а днем наши ушли в перед. Жители села все еще прячутся по погребам. Мы принесли из сарая соломы, расстелили её на полу и легли. Утром встали рано и сразу же решили искать полк. Когда вышли в центр села, увидели колонну, которая входила по узкому, словно коридор, переулку, стиснутому плетнями и сугробами снега. Впереди и сбоку колонны ехали четверо верховых. Вот и наши, обрадовался я, и направился навстречу колонне. Младший лейтенант шел следом. Людей в колонне, облепленных снегом, мы как следует, не рассмотрели. И вот, когда до них осталось всего метров пятьдесят, я обнаружил, что все в строю одеты в немецкую форму.  «Это наши ведут пленных», - мелькнула догадка и я хотел, было поделится ею со своим напарником, но тот немного отстал. Через минуту я подошел к колонне. Подошел и остолбенел: верховые, как и те, что в строю, тоже были в фашистской форме, притом офицеры.  « Не выкрутиться, - молнией пронеслась мысль. Как глупо все получилось…». Не знаю, сколько времени длилось замешательство, мгновение, секунду – не только у меня, но и у противника. Потом меня будто кто-то дернул за руку и сказал: «Спокойно!»
- Батальон, к бою! -  громко крикнул я, и сам удивился твердости голоса. Потом, уже придя в себя, опять крикнул, но уже заученное, по-немецки:
- Криг капут, вафен хинлеген! Навстречу мне из колонны шагнул фашист с винтовкой наперевес и резко рявкнул:
- Найн криг!  Я смотрю на него, а он торопливо оттягивает затвор, пытаясь зарядить винтовку. Смотрю на его замерзшие, негнущиеся пальцы, а мозг сверлит мысль: « Сейчас вгонит патрон и нажмет на спусковой крючок…». Ствол винтовки почти упирался в мою грудь. Краем глаза заметил и то, что офицеры слезли с коней и направились ко мне. Затвор уже поддался фашисту, отошел назад. Теперь мгновение и патрон будет в канале ствола. Холодок пробежал по спине, холодок страха, а ноги стали будто ватные. Я ещё мог упредить фашиста – палец лежал на спусковом крючке автомата. Но понимал: выстрел вызовет переполох в колонне и меня просто сомнут. Еще мгновение. Больше медлить нельзя. Я полной грудью вдохнул холодный воздух и со злостью крикнул:
- Вафен хинлеген! – Бросай оружие! Крикнул таким голосом, что и сам вздрогнул. Потом схватил левой рукой ствол винтовки, наведенной на меня, а фашиста с силой ударил ногой в живот. Он глухо охнул и повалился навзничь, выпустив винтовку. Я размахнулся и швырнул её в сугроб, под плетень. Затем подскочил к переднему офицеру, вырвал у него пистолет и тоже швырнул в снег. Вижу, по колонне, словно ветер прошел: солдаты зашевелились в явном замешательстве. На них в упор смотрел мой автомат, в сторону даже шагнуть некуда – плетни и сугробы. А тут подходил еще мой спутник. Кто же знал, что нас только двое! И передние в колонне поддались, стали бросать оружие.
- Нах хауа! – скомандовал я им, и указал на соседнее здание (это была школа). Передние, толкаясь, направились туда. Другие бросали оружие и шли за ними, боязливо озираясь.
- А вы что стоите ?! – закричал я на офицеров и стал вырывать у них пистолеты. Они, видимо, так и не сообразив, что произошло, стояли растерянные. Отобрав оружие, я подтолкнул их к школе. Но в этот момент на высоте не далеко от села, показалась цепь солдат. Я потянул за рукав одного из офицеров и показал на высоту.
- Вас ису дас? – спросил  его. Он быстро залепетал, что-то объясняя, но я понял только одно слово  «гросс» - большой. «Этих не обезоружишь», - подумал я и направил офицера, которого остановил, вслед за остальными. Потом подбежал к школе, набросил накидку для замка и воткнул палку.
-Давай-ка двигать назад, в штаб дивизии, вперед сейчас не пробраться, - сказал я своему спутнику.
-Лови фрицевскую лошадь.
Мы еле успели выскочить из села до того, как туда вошла та цепь противника, которая была видна на высоте. Вскоре мы уже докладывали о случившемся начальнику штаба подполковнику Беляеву. Он посмотрел на карту, что-то на ней отметил.   
- Да-а, протянул Беляев, теперь понятно, почему не стало связи с полком. Фашисты вышли ему в тыл. Дело неважное. Вот что: бери учебную роту, сажай людей на машины, сам – в мою легковую, и туда, назад. Задача: очистить село, установить связь с полком.
- С одной ротой? Их же несколько сотен, - вырвалось у меня совсем не по-военному.
- Вы были там, а они не знают обстановки. Используй внезапность: больше дерзости, шума. Некого мне больше туда послать. Через  несколько минут наша небольшая колонна уже двигалась по знакомой дороге. 

           Мы ворвались в село. В центре стояла колонна машин. Первыми же очередями удалось поджечь две из них. Гитлеровцы еще не успели занять оборону, а тут взрывы, стрельба. Открыло огонь пулеметное отделение, которое мы оставили на окраине села. Оно к тому времени вышло на высоту. Поднялся такой переполох, что фашисты ничего не могли сообразить.
           Вскоре село было очищено от захватчиков, а к штабу нашей дивизии шла колонна пленных. В ней насчитывалось 278 фашистских солдат и офицеров. Вот так и закончилась та неожиданная встреча на рассвете.
                                                                                                                                                              Подполковник А.А. Ярошенко

 

 

 


 

И шагнул лейтенант вперед …
Воспоминания Алексея Андреевича Ярошенко о командире роты 126-го гвардейского стрелкового  полка
гвардии младшем лейтенанте Владимире Ильиче Чхаидзе.

 

 

           Наша дивизия, созданная из воздушно-десантного корпуса, в средине августа 1942 года прибыла в район среднего течения Дона. На клетском направлении фашисты подходили к Дону и могли захватить очень важную для нас переправу, отрезать на той стороне реки значительное число советских войск.

           Дивизия с ходу вступила в бой и не только остановила врага, но и сама перешла в наступление. За неделю боев она отбросила противника на 50 километров, полностью обезопасила переправу через Дон. И это не смотря на численное превосходство врага, у которого имелось много танков, а в воздухе господствовала его авиация. Рота Чхаидзе не раз гранатами отражала контратаки вражеских танков и все же продвигалась вперед. Бойцы всегда видели перед собой офицера Чхаидзе с автоматом и гранатой в руках. Для гвардейцев 126-го полка это были первые бои, и пока они еще не набрались опыта, пример командира был особенно нужен, он вселял уверенность, умножал силы. Бойцы тогда увидели, что их лейтенант – человек отважный, умеющий в самой сложной ситуации находить правильные решения, добиваться успеха.

           В конце августа дивизию перебросили непосредственно к Сталинграду, в район села Кузьмичи, совхоз «Опытное поле», северо-западнее города. Фашистские полчища  рвались к Сталинграду, создав угрозу его захвата. Поэтому войскам, сражавшимся севернее города, в частности, 1-й Гвардейской армии, в которую входила наша дивизия, было приказано перейти в наступление, прорвать оборону противника, уничтожить прорвавшуюся к Волге группировку и соединиться с 62-й армией, защищавшей Сталинград.

           Рано утром 3 сентября по сигналу красной ракеты гвардейцы устремились в атаку. В воздухе сразу же появились вражеские самолеты, причем большими группами – по 20 -30 машин.

           Грохот рвущихся снарядов, гул самолетов, вой сирен фашистских пикировщиков… Каким надо обладать мужеством, что бы в такой обстановке идти в атаку! И гвардейцы шли.

           Наступление развивалось трудно. У противника много огневых средств, а наша дивизия наступала без танков, в батальонах оставалось мало людей. В таких условиях особую роль приобретал личный пример командиров и политработников. Гвардии младший лейтенант Чхаидзе всегда был в цепи атакующих. Рота успела продвинуться на несколько сот метров. В это время гвардейцы увидели, что из-за высоты выходят в контратаку фашистские танки. Чей-то пронзительный возглас «Танки!» взбудоражил людей. И тут же гвардейцы услышали твердую команду младшего лейтенанта Чхаидзе:

- Отражать контратаку с места! Приготовить гранаты!

           По танкам ударила наша артиллерия, открыли огонь из противотанковых ружей  бронебойщики, шедшие с ротой. Загорелась одна машина, вторая…И фашистские танкисты не выдержали: бронированные машины остановились, а потом стали отползать назад.

           Больше недели шло это трудное наступление. Фашисты тоже рвались вперед, завязывались встречные бои, доходившие до рукопашных схваток. Гвардейцы продвинулись тогда не на много километров, но не только километрами определялось значение этого наступления. Активными действиями с севера мы отвлекли значительные силы противника от удара по Сталинграду, нанесли врагу большие потери.

           Во второй половине сентября противник снова начал атаковать наши позиции, стремясь прорваться к Волге. Наши полки сильно поредели, а враг бросал крупные силы танков и пехоты. Бои начинались утром и не утихали до темноты. А ночное время гвардейцы использовали для того, чтобы улучшить позиции, захватить какую-то важную в тактическом отношении высоту.

           19 сентября подразделения 126-го полка начали наступательные действия ночью, продолжали их и днем. В этом бою героически действовали воины 2-й роты, которой командовал гвардии младший лейтенант Владимир Чхаидзе. Они штурмовали высоту, с которой противник держал под огнем значительный участок нашей обороны.

           Под прикрытием артиллерийского налета атакующие ринулись вперед. Вот уже недалеко вражеская траншея, но оттуда ударили пулеметы, и рота залегла. Пулеметчик Владимир Лепко открыл огонь по окопам, глушил пулеметы. Бил по пулеметам и находившийся рядом бронебойщик Николай Козлов. Командир взвода гвардии младший лейтенант Солдатов одну за другой указывал им цели. Снайпер Анатолий Ершов старался выбивать вражеских офицеров. На его счету к тому времени числилось уже более десятка уничтоженных фашистов.

           Командир роты вызвал огонь артиллерии. После короткого огневого налета гвардейцы снова бросились в атаку. Первыми ринулись вперед гвардейцы Николай Коронов, Василий Никифоров, Яков Булыгин. Гвардии младший лейтенант Чхаидзе вместе с гвардии политруком Овчинниковым шел в цепи атакующих. Он был уже дважды ранен, но не оставлял поля боя. Несмотря на огонь противника, гвардейцы сумели приблизиться к его окопам. Оставался один рывок. Чхаидзе вскинул вверх автомат и громко крикнул:

- Гвардейцы, за Родину, вперед! Ура!

Чхаидзе бросился вперед, но вражеская пуля сразила героя. Командование ротой принял политрук Овчинников.

- Гранатами – огонь! – скомандовал он бойцам. – За командира, бей фашистов!

Густые разрывы гранат приглушили огонь противника. Гвардейцы ворвались на высоту и довершили разгром врага.

           Фашисты вскоре предприняли контратаку, но вернуть утерянный рубеж им не удалось. Гвардейцы отразили все контратаки. С ними уже не было командира роты, но его пример мужества воодушевлял бойцов. Они часто вспоминали коммуниста Владимира Ильича Чхаидзе, его рассказы о родной Грузии, о селе Ацана, Ланчхутского района, где он родился, о городе Батуми. Большинство бойцов знало младшего лейтенанта еще по службе в воздушно-десантной бригаде. Вместе они совершали тренировочные прыжки с парашютом, овладевали боевым мастерством на тактических занятиях.

           Гвардейцы похоронили своего командира В.И. Чхаидзе возле села Кузьмичи (Волгоградская область).

           За боевые отличия Владимир Ильич Чхаидзе награжден орденом Красного Знамени.

           Проходят годы, десятилетия, но люди помнят героев, сражавшихся за честь и независимость нашей Родины. В нашей памяти они навсегда останутся молодыми и красивыми.

 


25 января 1978 года                                                                                    

Подполковник запаса А.А. Ярошенко
Бывший инструктор политотдела дивизии
( Из фондов Государственного  музея-панаромы "Сталинградская битва" г. Волгоград )



Шаповал Иван Михайлович

Учасник Великой Отечественной войны наводчик противотанкового орудия 310 отдельного истребительно-противотанкового дивизиона 252 стрелковой Харьковско-Братиславской Краснознаменной орденов Суворова и Богдана Хмельницкого.
Родился 7 января 1924 года в с. Божковка (ныне с. Андрусивка) Валковского (ныне Коломакского ) района Харьковской области.
Снимок сделан 13 мая 1945 года в Чехии. Второй снимок – 1996 год.
Награжден:
1. Орденом Отечественной войны.
2. Орденом «Дружбы с Германией».
3. Медалью «За отвагу».
4. Медалью « За боевые заслуги»
5. Медалью «За освобождения Будапешта».
6. Медалью «За взятие Вены».
7. Медалью «Победа над Германией».
8. Медалью «20 лет Победы в Великой Отечественной войне».
9. Медалью «30 лет Победы в Великой Отечественной войне».
10. Медалью «40 лет Победы в Великой Отечественной войне».
11. Медалью «50 лет Победы в Великой Отечественной войне».
11. Медалью «50 лет Вооруженных сил СССР».
12. Медалью «70 лет Вооруженных сил СССР».
13. Медалью «За долголетний доблестный труд».

Воспоминания: Скачать




Вырезки с газет город Харьков (Буца В.Д.)

Стр.1

Стр.2


 

Воспоминания Попова Сергея Ивановича  Скачать